475-летию великого испанского писателя Мигеля Сервантеса посвящается.
Г.Д.Епифанов. Иллюстрации к «Назидательным новеллам».1934 г. Цветные ксилографии
В 1613 году Сервантес издал свои «Назидательные новеллы», содержание которых, как он сам говорит, заимствовано из его собственных воспоминаний.
В «Новеллах» слышен голос мой природный,
Для них собрал я пестрый, милый вздор,
Кастильской речи путь открыл свободный...
Иллюстрации к «Назидательным новеллам» Сервантеса выполнены Г.Д.Епифановым в 1934 г по заказу издательства «Akademia». Совсем еще молодой художник, недавно закончивший обучение, продемонстрировал блестящее владение техникой цветной ксилографии, грамотное и умелое погружение читателя в эпоху Сервантеса, тонкое понимание сути его новелл с их авантюрно – любовными интригами, высоким и низким, реальным и идеальным миром. К.С.Кравченко в своей монографии о Г.Д.Епифанове отмечает роль редактора издательства: «Редактором ее был просвещенный испановед Кржевский, помогавший молодому художнику войти в образный мир этой литературы и понять культуру Испании той поры». В собрании КХМ им.В.И.Сурикова находятся девять из десяти необыкновенно выразительных и красивых цветных ксилографий художника. Ряд листов воспринимается как изящная миниатюра, где ощутима Испания с ее благородными идальго в плащах и при шпагах, чопорно – прекрасными дамами и романтичными всадниками. Это идеальное и высокое представление об Испании, присутствующее в иллюстрациях, почерпнутое художником из литературы и подсказанное грамотным редактором, присутствует также и в новеллах. Но Сервантес изображает и другую Испанию, где есть воровские притоны, убийцы и девицы легкого поведения, где всадники гарцуют не только на породистых лошадях, но и на вполне «приземленных» мулах. Эта «другая» Испания также отразилась в иллюстрациях Епифанова. Художник в своих работах не стремится с точностью до мельчайших деталей проиллюстрировать новеллы, для него достаточно нескольких деталей, чтобы погрузить читателя в дух творения Сервантеса. Так, у автора при описании пирушки в притоне у главаря воров Мониподьо в новелле «Ринконете и Кортадильо» читаем: « …в ту же минуту вошел мальчик с корзиной, прикрытой простыней.
…приоткрыв корзину, вытащила оттуда кожаную бутыль величиною с бурдюк, вмещавшую доброе ведро вина, и ковш из древесной коры, куда легко и свободно могло войти до четырех бутылок.
…все уселись вокруг циновки; Ганансьоса разостлала вместо скатерти простыню и вынула из корзины сначала пучок редиски и около двух дюжин апельсинов и лимонов, затем большую кастрюлю, наполненную ломтиками жареной трески, вслед за ними показались полголовы фламандского сыра, горшок великолепных оливок, тарелка креветок, целая куча крабов с острой приправой из капорцев, переложенных стручками перца, и три каравая белоснежного гандульского хлеба». Епифанов иллюстрирует эту сцену, изобразив отдельные детали: кусок мяса с воткнутым в него ножом, ковш, из которого пирующие по очереди пили; тонкой штриховкой и легким голубоватым цветом наметил контуры фруктов и выделив контрастно-ярко несколько мужских фигур. Изображение гостей содержателя воровского притона, их образы чем-то неуловимо напоминают «Капричос» Гойи – отдельными ли чертами лиц, легким ли намеком на поворот головы или разворот фигуры… Высокое и низкое у Епифанова может проявиться в границах одного «низкого» сюжета: пир в воровском притоне и изящная женская фигура с подносом на голове, вызывающая ассоциации с картоном Гойи «Сборщицы винограда».
Епифанов – художник высокой культуры и знание творчества испанских художников, в первую очередь великого Гойи, помогло ему передать в обобщенных листах к каждой новелле яркий, сложный, многогранный образ Испании.
Цветовое решение листов несколько необычно, художник сочетает знания культуры Испании эпохи Возрождения и одновременно свое видение задачи иллюстрирования «Назидательных новелл». Отдельные листы воспринимаются как воздушно – легкие, невесомые картины, словно парящие в пространстве. Другие – взволнованны и горячи, где даже небо не голубое, а оранжевое, в них ощутима страстно – знойная темпераментная родина Сервантеса.
